опыт

ОПЫТ — такое знание, которое непосредственно дано сознанию субъекта и сопровождается чувством прямого контакта с познаваемой реальностью, будет ли это реальность внешних субъекту предметов и ситуаций {восприятие) или же реальность состояний самого сознания (представления, воспоминания, переживания и т.д.). Большинство философов сближали О. с чувственным знанием.

Проблема О. обсуждалась в философии, прежде всего, в связи с вопросом об обосновании знания. Для рационалистов О. не может быть ни полноценным знанием, ни его источником, а лишь, в лучшем случае, поводом для деятельности мышления. Зато для эмпириков знание может быть только опытным. При этом для последних важно выделить подлинный, настоящий, «чистый» О. и отделить его от того, что только кажется непосредственно данным, но не является таковым на деле. Ибо, с этой точки зрения, только непосредственно данное содержание знания может быть несомненным и самодостоверным и поэтому способным служить основанием всей системы знания. Согласно этой концепции, знание, кажущееся вне-опытным (априорным), на самом деле является либо сложным продуктом О. (логика и математика, в понимании Д.С. Милля), либо вообще не знанием в точном смысле слова, а лишь экспликацией некоторых особенностей языка (логика и математика как системы аналитических высказываний в концепции логических позитивистов), либо бессмысленным псевдо-знанием (метафизика в понимании всех эмпириков). Однако все попытки выделить абсолютно непосредственное содержание знания в виде О. (ощущения сенсуалистов, «чувственные данные» английских и американских неореалистов в начале 20 в., «протокольные предложения» логических позитивистов) не увенчались успехом.

Существуют еще две влиятельные философские концепции, которые не являются эмпиристскими, но в которых проблема О. является одной из центральных.

Прежде всего, это философская система Канта. Для последнего знание совпадает с О. Мысленные образования, предмет которых не может быть включен в систему О., в частности идеи Бога, трансцендентального Я, мира в целом, не могут претендовать на знание (хотя эти идеи и играют важную роль в познании и нравственной деятельности). Вместе с тем понимание О. у Канта весьма отлично от эмпиристского. Во-первых, О. возможен лишь в результате применения априорных (вне-опытных) форм организации чувственного материала. Во-вторых, Кант подчеркивает взаимосвязь и вместе с тем несводимость друг к другу двух типов О.: внешнего и внутреннего. Внешний О. (относящийся к физическим телам и связанным с ними событиям) предполагает организацию ощущений априорными формами пространства и времени и априорными категориями рассудка. При этом Кант отличает восприятие от О. Для первого достаточно априорных форм пространства и времени. О. же возможен лишь на основе применения также и категорий. Внутренний О. (относящийся к событиям во внутреннем мире сознания субъекта) осуществляется на основе априорной формы времени и определенных априорных категорий рассудка. В-третьих, по Канту, возможен своеобразный «априорный О.», когда в виде «чувственной данности» выступают сами априорные формы созерцания: пространство и время. Это имеет место, как он считает, в чистой математике.

Трансцендентальная феноменология Э. Гуссерля допускает не только чувственное, но и нечувственное созерцание (восприятие). Кроме обычного О., считает Гуссерль, существует также и О. необычный, совпадающий с трансцендентальной рефлексией. Это созерцание «чистым сознанием» своих собственных априорных сущностных структур. Поэтому возможны «категориальное восприятие», «созерцание сущности» (вещи бессмысленные с точки зрения Канта). Трансцендентальный субъект может созерцать и самого себя и тем самым иметь о себе знание. Такого рода О., по Гуссерлю, лежит в основе всего познания и всей культуры. Мышление имеет смысл лишь в той мере, в какой оно обслуживает так понятый О.

Обсуждение проблемы О. в истории философии, а также в современной литературе по теории познания, философии науки и когнитивной науке, как представляется, позволяет сделать следующие выводы.

1. Невозможно выделить совершенно непосредственное и абсолютно достоверное знание, отождествляемое с О., — понимается ли это знание в духе эмпиризма как элементарные чувственные единицы или в духе феноменологии как самоочевидные феномены. То, что кажется сознанию непосредственно данным, всегда является продуктом активной деятельности субъекта, предполагающей использование определенных схем и эталонов (некоторые из них могут быть врожденными), языка, категорий культуры, а в науке также и теоретического языка (см. Восприятие).

2. Мышление и О. взаимодействуют. С одной стороны, результаты мыслительной деятельности так или иначе используются на О. и в этом процессе подвергаются испытанию на пригодность (хотя способы определения этой пригодности могут быть весьма сложными). С другой стороны, сам О. критикуется, меняется и переосмысливается на основе прогресса мышления. Поэтому О. является категорией исторической.

3. В этой связи можно различать разные типы О. Это обыденный О., фиксирующий в обыденном языке и в правилах «здравого смысла» результаты повседневной житейской практики. Это применяемое в науке (прежде всего в описательных науках) систематическое наблюдение. Особой разновидностью последнего является самонаблюдение (интроспекция), бывшее основным методом эмпирической психологии 19 в. и начала 20 в. От обычного О. следует отличать такую специфическую его разновидность, как научный эксперимент, предполагающий не просто фиксацию естественно данного порядка вещей, а создание определенных искусственных ситуаций, позволяющих изучать явления «в чистом виде». Античная наука была основана на обычном О. Естественная наука Нового времени положила в основу знания эксперимент.

4. Нет резкой границы между опытными и вне-опытными науками. Любой О. предполагает вне-опытные компоненты. С другой стороны, и в таких вне-опытных науках, как математика, имеют место догадки, гипотезы, отказ от того, что казалось абсолютно несомненным. Различие синтетических и аналитических высказываний, как показал У Куайн, относительно. Есть целый ряд дисциплин, предмет которых не дан в О., но которые тем не менее не являются априорными, а имеют дело с эмпирически существующими текстами (история, филология, культурология, философия).

5. Есть большие сомнения в возможности выделения «внутреннего О.» в качестве самостоятельного. Если обычный («внешний») О. предполагает воздействие внешнего предмета на органы чувств субъекта, то непонятно, какие органы чувств может использовать субъект, испытывающий свой «внутренний О.». И кто этот субъект? То, что представляется объектами «внутреннего О.», на самом деле является элементами или звеньями ориентации во внешнем мире (когнитивными схемами, дискурсивными или полудискурсивными образованиями).

См. Представление, Я и Другой.

В.А. Лекторский