языковые игры

ЯЗЫКОВЫЕ ИГРЫ — понятие современной философии языка, фиксирующее речевые системы коммуникаций, организованные по определенным правилам, нарушение которых приводит к осуждению в рамках языкового сообщества. Понятие Я. и. введено Л. Витгенштейном в «Философских исследованиях». Он противопоставил ведущим теориям обоснования истинности высказываний (и, прежде всего, трансцендентальному идеализму и реализму) подход, основанный на приоритете правила, которое уже не отсылает к каким-либо иным понятиям. «Существует такое понимание правила, — пишет он, — которое является не интерпретацией, а обнаруживается в том, что мы называем «следованием правилу» и «действием вопреки» правилу в реальных случаях его применения» (Витгенштейн Л. Философские исследования // Философские работы. Ч. 1. М„ 1994. С. 201).

В заключительных параграфах «Исследований» Витгенштейн упоминает о «скальном грунте», в который упирается (и гнется) лопата искателя оснований, и предлагает отказаться от дальнейших «раскопок». Понятие Я. и. взамен единого, идеального и универсального языка допускает множество лингвистических практик, каждая из которых является вполне самостоятельной и, чаще всего, несоизмеримой с др. Они могут совпадать по принципу «семейного сходства», и для описания их взаимосвязи используется модель «матрешки». Она годится, когда важна непрерывность и преемственность развития языка. Однако среди различных Я. и. могут встречаться и альтернативные. Таковы религиозный, научный, философский, идеологический дискурсы.

Кроме правил, важную роль в Я. и. выполняют способы их применения: нельзя однозначно определить значение слова и указать, как оно будет применяться в новых ситуациях. Метод обучения, основанный на принципе «делай так...», «смотри как...», оказывается вариативным и предполагает индивидуальное применение. Именно практика определяет, какое «следование правилу» является правильным, а какое нет. Однако признание индивидуального применения правила проходит через общественное согласие.

Витгенштейновское понятие «следование правилу» не означает принятия тезисов релятивизма и несоизмеримости, которые стали камнем преткновения многих аналитических философов. Суть предложения Витгенштейна состоит в том, что он раскрывает простую Я. и., на основании которой мы мыслим соотношение знака и значения. Идея Я. и. парадоксальным образом если не укрепляет сама, то раскрывает действительные «основания» философии. Ими выступают правила игры в философию, которые разворачиваются на институциональном уровне. Они осваиваются в процессе обучения на философском факультете, куда студент приходит с «пониманием» важности этой дисциплины. Далее речь идет о защите дипломной работы, подготовке диссертации, получении степени и т.п. Все это выступает в качестве оснований, которые всем очевидны, хотя в «царстве чистой мысли» не сказано, что философ — это профес ор и доктор. Можно говорить об иерархии постепенно усложняющейся системы игр. Витгенштейн не был «новым архаиком» и не отрицал «высокие игры». Его предложение состояло в том, чтобы прояснить их генеалогию, а также раскрыть их практический смысл.

Теория Витгенштейна находит свое дальнейшее развитие в модальной семантике и эпистемологии (концепция возможных миров). Акцентируется несоизмеримость Я. и. (У. Куайн, Д. Дэвидсон), предпринимаются попытки их социокультурной интерпретации (П. Уинч, С. Крипке). В качестве критерия выбора альтернативных описаний мира выбирается эффективность (Р. Рорти) или консенсус, достигнутый на основе критической рефлексии (Ю. Хабермас, К.-О. Апель). В философии постмодерна понятие Я. и. фиксирует плюрализм нарративных практик (см. Нарратив). Прежде всего, М. Фуко, различавший дискурсивные и недискурсивные практики, считал, что значение высказывания поддерживается не истиной, а процедурами наказания.

Б.В. Марков